попытки осмысливать мир и происходящее вокруг меня исключительно в себе самой с сохранением внешней невозмутимости привели к закономерному итогу. меня в буквальном смысле т о ш н и т, словно я переела отвратительной жижи этой реальности.

ночи на балконе общежития созданы для того, чтобы показывать шрамы и признаваться в таких особенностях своей души, в которых страшно признаваться себе самой. говорить о бывших, признаваться в определённой симпатии к своему полу, рассказывать о тех самых неудачных попытках, о самобичевании и способности быстро привязываться и влюбляться.

я смотрела на то, как он курит, и спрашивала себя, где мои 17 лет и зачем я рассказываю человеку, с которым знакома неделю, о том, о чём не говорила ни с кем.

мы должны были разойтись по комнатам, но вместо этого произошло то, ради чего созданы ночь, балкон и бутылка виски - поцелуй. он сказал, что я вкусно пахну и зачем-то мы стали обсуждать то, пользовалась ли я этим парфюмом, когда была с димой.

затем мы сидели на полу, держась за руки.
- теперь я знаю тебя, - вдруг сказал он.
- и что ты знаешь?
- всё. по крайней мере то, что хотел знать.

что ж, я надеюсь, что он ошибается.

этот учебный год начинается с трудностей. за сегодняшний день успела записаться на квест "разберись с новыми правилами кафедры спорта и не умри" и "останься на стипухе, когда фх ведет жуткий сексист". как пели великие - я не сдамся без боя.

меня определенно порадовала микробиология. все-таки моя родная кафедра такая замечательная. список рекомендуемых книг с художественной литературой по тематике покорил. да и вообще, я многое боюсь делать сама руками, а тут аж препарат сделала, да еще и посмотрела в микроскоп, и даже зафоткала. детский восторг.

болтаю вк с сашиным соседом-первокурсником. он миленький.

сегодня решили устроить квартирник. по высшему разряду: закупить чая и лимонадов, сладостей, повесить гирлянды, притащить синтезатор и гитары, петь вместе и сольно. саше важно, чтобы я пришла, потому что обычно я делаю такие вечера лучше, у меня всегда в запасе парочка диких историй из жизни и миллиард шуток, вертящихся на языке. убедила позвать на эту тусу его нового соседа-первокурсника, шучу, мол, охмурю его и будет у меня несовершеннолетний жених.

но на самом деле я не хочу выбираться из мира книг, в котором живу больше месяца. я читаю взахлеб и всё подряд, проживая тысячи жизни в тысячах мирах, тем самым спасая свою жизнь от глупых необдуманных поступков и пустых событий. я не хочу петь, тем более сольно, не хочу рассказывать истории, даже знакомиться с первокурсником не хочу, и это всё так не похоже на меня.

если немного выпить, то в голове будто бы ломается преграда, защищающая от собственных больных мыслей, и чтобы избавиться от наступившего уныния приходится пить дальше до состояния невесомости, до момента, когда осознаёшь свою жизнь, но не чувствуешь её. ужасная ловушка.

недавно поехали с папой по магазинам, и между делом он предложил зайти посмотреть телефоны. зашли, и он просто купил мне новый телефон, несмотря на то, что мой старый работал безукоризненно. таков уж мой папа.

нас нельзя назвать богатой или зажиточной семьёй, и всё же он всегда стремился к тому, чтобы все наши желания исполнялись. если ты не можешь выбрать между двумя куртками - бери обе, если очень хочешь что-то - не смотри на цену.

именно поэтому я не могу обижаться на него за то, что его почти никогда не было рядом, за то, что он не мог мне помочь, когда мама каждые пять минут искала новый способ меня обхитрить и сделать что-нибудь с собой.

не помню, чтобы отец слишком занимался вопросами моего воспитания. и всё же, при любой провинности я говорила маме "только папе не рассказывай". если уж он не разрешал что-то, то вопрос был решён. хотя он многое разрешал и даже если мама на что-то жаловалась, меня он никогда не ругал. с братом, конечно, всё иначе.

наверное, я помню только один раз, когда папа решил провести что-то вроде воспитательного процесса. я хотела уехать к парню в другой город в свои 16, и он просто включил мне "ворошиловского стрелка". конечно, он не разрешил. и тогда я сбежала. помню, со мной по телефону он пытался говорить спокойно, но уж когда трубка попала к парню и его родителям, гневу его не было границ, им было страшно за моё возвращение домой. и всё же, когда я вернулась, он не сказал мне ничего. просто общался со мной, как ни в чём не бывало. в отличие от мамы, он не жил в сказке, где я буду до замужества "беречь себя".

он с самого начала был хорошим отцом. а я с самого начала была его любимой дочкой.

теперь он учится быть хорошим мужем. пока мать на работе, он наводит дома порядок, готовит завтраки-обеды-ужины, по праздникам накрывает целые столы. хочет поехать на море всей семьей, потому что это давняя мамина мечта. старается по мере сил делать так, чтобы она могла отдохнуть. ему 45, и он только учится. но это хорошо.

так, я отпускаю свою первую детскую обиду. обиду на отца.

мы с моим двоюродным братом любим вспоминать наши игры в деревне. самодельные арбалеты, луки и копья, войны за территории, клады, ловушки, шалаши на деревьях. как только мы не бедокурили.

и вот что удивительно. в моих воспоминаниях бабушка всегда защищала меня и ругала брата, а в его воспоминаниях всё наоборот.

всё-таки прекрасно, что каждый из нас хранит только лучшие воспоминания о том времени.

хочется выблевать всю свою душу, мутит от чувства тревоги так, что нет сил. остаётся лишь бессильно себя ненавидеть. и идти на улицу, чтобы устать и проспать до утра, а не лежать беспомощно в темноте, скуля под грустную музыку. мне так нужно с кем-нибудь поговорить, боже мой, какая же я жалкая.

завтра возвращаюсь в москву. один человек сказал мне однажды, что ненавидит этот город, что в нём нет души. возможно, именно за отсутствие души я и люблю его. жизнь здесь так насыщенна событиями, по большей части пустыми и ничего не значащими, что создаётся иллюзия самонаполнения. а я люблю разного рода иллюзии.

сегодня делала фото на паспорт, и фотограф попросила меня быть повеселее и улыбнуться. и всё же, из всех кадров, я выбрала самый первый, без улыбки.

я люблю фотографии, где я улыбаюсь и смеюсь, наслаждаясь моментом, но в натянутой улыбке не вижу ничего привлекательного. и пусть уж лучше я буду серьезной и суровой в паспорте ближайшие 25 лет, чем с неискренней гримасой радости на лице.

записывая свои рассказы, я словно пытаюсь раздеться на публике, снять с себя всё, оставив на обозрение плавность одних линий и угловатость других, шрамы и родинки, неровность загара, всю совокупность моих несовершенств. моё тело и мои рассказы - летопись моей жизни, во мне совсем нет того, что называют загадочностью.

люди стыдятся и своей, и чужой наготы. я стыдливо прикрываюсь полупрозрачными метафорами, и люди с облегчением восхищаются ими, как восхищаются кольцами и браслетами на моих голых руках, не замечая того, что выше.

ты снова приснился мне. истинная пытка: стоит только забыть о твоём отсутствии, как фантомной болью ты возвращаешься ко мне.

в моих снах ты такой же холодный и чужой, как в нашу последнюю встречу. но самое мерзкое и отвратительное вот что: я согласна видеть тебя даже таким, лишь бы не терять эту возможность, и я не могу представить жизнь, в которой бы мне всё не напоминало о тебе.

испытала очарование человеком, с которым переписываешься в первый и, скорее всего, в последний раз. удивительно, что где-то недалеко от меня ходят такие интересные прекрасные люди.

в сердце укололо сожаление о том, что я похоронила свой творческий потенциал и стала самым заурядным человеком. но это ладно, это быстро пройдёт, всегда проходит. в любом случае, здорово, что такие люди есть.